Методы внутрипартийной борьбы в СССР в середине 1920-х годов

Аннотация: Рассмотрена борьба внутри партии большевиков в 1926-1927 годах, обращено внимание на обострение соперничества между партийными лидерами.

Интерес к проблемам, связанным с политической борьбой, не ослабевает, тем более, что в соперничестве за власть прошедших лет можно найти немало параллелей с современностью и уроков на будущее. Часто случается, что недавние соратники и единомышленники оказываются врагами, а бывшие противники становятся союзниками. Нередко большинство и меньшинство не только стоят на разных политических позициях, но и применяют в этой борьбе совершенно разные методы.

Весьма характерным примером может служить политическая ситуация середины 1920-х годов, когда после смерти В. И. Ленина в руководстве партии большевиков началась острая борьба за первенство. Постепенно лидером партийного большинства стал проявлять себя И. В. Сталин. С другой стороны, весной 1926 года Л. Д. Троцкий, Л. Б. Каменев, Г. Е. Зиновьев, К. Б. Радек, Г. Л. Пятаков, В. А. Антонов-Овсеенко, А. Г. Шляпников, Н. И. Муралов и ряд других видных партийных работников сформировали так называемую «объединенную оппозицию». Оппозиционеры заявили о бюрократизации руководства ВКП (б), о предательстве партийной верхушкой идей Октябрьской революции, выдвигали требования ускоренного развития промышленности, борьбы с кулаками и демократизацией партии. Главными противниками партии внутри страны объявились кулак, нэпман и бюрократ.

Идеи эти нашли свое отражение в ряде документов оппозиции. Самым известным стала «Платформа 83-х» от 25 мая 1927 года, получившая название по числу стоявших под ней подписей представителей старой партийной гвардии. Спорные вопросы как внешней (отнесенные к революционным событиям в Китае, всеобщей стачки в Англии), так и внутренней (внутрипартийная демократия, снижение цен, безработица) политики предлагалось решить на специальном пленуме ЦК, созванном до предстоящего XV съезда ВКП (б). Оппозиционерам удалось собрать под своим заявлением более полутора тысяч подписей, однако попытки получить более массовую поддержку успеха не имели.

В сентябре 1927 года была выработана «Платформа 13-ти», в которой оппозиционеры снова излагали свои взгляды на кризис в большевистской партии и пути его преодоления, требовали публикации своей программы и открытия по ней дискуссии. Однако, публикация решения Политбюро ЦК ВКП (б) была запрещена, и оппозиционеры стали распространять свои документы самостоятельно, нелегальным путем. Была организована подпольная типография, и 14 большевиков-оппозиционеров занялись перепечаткой платформы.

Вскоре об оппозиционной типографии стало известно ОГПУ. В ночь с 12 на 13 сентября 1927 года у ряда членов партии были произведены обыски. Сталин так писал об этом в письме Орджоникидзе: «12 сентября ОГПУ искало военных заговорщиков и наткнулось на некого Щербакова (беспартийный, сын фабриканта), у которого оказалась нелегальная типография оппозиции (непосредственно замечены Мрачковский и другие оппозиционеры). Были обысканы кое-кто из мелких (неизвестных никому или малоизвестных) оппозиционеров, а беспартийные интеллигенты были арестованы» [1, c. 348].

Но этим дело не закончилось. 13 сентября ОГПУ прислало в ЦКК извещение, в котором оппозиционеры – организаторы типографии обвинялись в связях с контрреволюционной организацией (через бывшего врангелевского офицера), которая якобы готовила военный путь. В извещении говорилось о том, что Щербаков обратился к этому офицеру с предложением достать шапирограф (печатающее устройство). Вместе с тем, «к тому же лицу обращался и некий Тверской, служащий, беспартийный … с сообщениями об организации военного переворота в СССР в ближайшем будущем» [2, с. 189–190]. 22 сентября от имени Политбюро ЦК ВКП (б) и Президиума ЦКК по всем партийным организациям было разослано извещение о раскрытии подпольной типографии, в котором прямо говорилось о связях оппозиционеров, участвовавших в ее разборке, с контрреволюционным военным заговором. Слухи о «нелегальной организации Щербакова – Тверского» стали распространяться и среди членов ВКП (б), и среди беспартийных.

23 сентября Г. Е. Зиновьев, И. Т. Смилга и А. Петерсон обратились в ЦК и ко всем партийным организациям с письмом, в котором требовали разъяснений: что за таинственный «врангелевский офицер», арестован ли он, что за организация должна была осуществить военный переворот и т. д. В ответ на этот запрос председатель ОГПУ В. Р. Менжинский в письме в Секретариат ЦК от 27 сентября сообщил, что «врангелевский офицер» не арестован, что фамилию его можно назвать «лишь по прямому требованию ЦК ВКП (б)» и что он «помог уже не раз ОГПУ раскрыть белогвардейские заговоры». Таким образом, связующим звеном между оппозиционной типографией и «военным заговором» оказался …агент ОГПУ.

27–28 сентября дело коммунистов, причастных к созданию оппозиционной типографии, было рассмотрено МКК, а 29 сентября – ЦКК. Обвинений партийцев в связи с «контрреволюционной организацией Щербакова-Тверского» никто не поддержал. Когда же Л. Д. Троцкий, Г. Е. Зиновьев, Г. Е. Евдокимов и И. Т. Смилга  потребовали разъяснений, их стали обвинять в попытке перевести разбирательства на неделовые рельсы, в стремлении запутать вопрос, чтобы избежать ответственности за организации нелегальной типографии и т. п. 14 членов партии были объявлены ответственными за устройство типографии, 12 из них были исключены из   ВКП (б).

На взгляд объективных исследователей, таких как Ю. В. Емельянов, история с типографией предстает весьма сомнительной [3, с. 419–421]. Основой для обвинений оппозиционеров послужили показания Тверского, якобы узнавшего «под большим секретом» из третьих-четвертых рук, что «в военных кругах существует движение, во главе которого стоят Троцкий и Каменев, очевидно, военный, что эта организация активна. О том, что организация предлагает совершить переворот не говорилось, но это само собой подразумевалось» [2, с. 195]. Но Л. Д. Троцкий (если имелся ввиду именно он) не был военным, да к тому же с ноября 1926 года пребывал в Италии в дипломатической ссылке. Могли ли они готовить военный переворот, призывая партию к дискуссии? Либо оппозицию искусственно привязали к действительно существовавшему заговору, либо имела место обдуманная провокация с целью дискредитации политического противника. Так или иначе, но цель была достигнута. 13 октября Политбюро утвердило постановление Президиума ЦКК об исключении из партии Е. А. Преображенского, Л. П. Серебрякова и Я. Шарова, взявших на себя ответственность за организацию типографии, а 12–13 октября объединенный пленум ЦК и ЦКК вывел из состава ЦК Л. Д. Троцкого и Г. Е. Зиновьева, причем и здесь обвинение по делу о типографии было одним из главных. Фактически без ответа остался вопрос – почему группа старых большевиков, у каждого из которых было более 20 лет партийного стажа, были вынуждены пойти на нелегальное печатание и распространение своих документов, на нарушение партийной дисциплины?

После исключения Троцкого и Зиновьева из ЦК борьба была уже по существу бесполезной. Оппозиционеры еще выступали на митингах, организовывали демонстрации, пытались апеллировать к партийным массам, но серьезной поддержки в них не находили.

1927 год – это период, когда деятельность оппозиции внутри ВКП (б) была особенно активной, и в то же время – ее закат. Объединенная оппозиция была содружеством недавних противников, чьи взгляды так и не стали до конца едиными. В ходе дискуссий Троцкий, Каменев, Зиновьев нередко противопоставляли себя партийному большинству, в отличие от Сталина, голосовавшего, как правило, вместе с большевиками. Логика фракционной борьбы подводила оппозицию к тому, чтобы стать «партией внутри партии», а такие «раскольники» всегда резко осуждались партийным большинством. И нарушения партийной дисциплины, к каким следует относить и устройство нелегальных типографий, только усугубили ситуацию.

Вместе с тем, партийное большинство не было настроено на диалог с оппозицией. Причинами стремления «добить» оппозицию были «многосторонние: здесь и …роковое противоречие между демократией и единством, и амбициозность большинства, раздраженного упрямым сопротивлением оппозиции, и тонкая закулисная дипломатия И. В. Сталина, и недостаточная культура с обеих сторон, и усталость масс от нескончаемых распрей», – отмечал исследователь В. И. Семеченко [4, с. 133].

Использование крайних методов политической борьбы с обеих сторон лишь подчеркивало неизбежность трагической развязки. Несмотря на разгром оппозиции, в этом противостоянии не было выигравших: ликвидация внутри правящей партии одной фракции за другой знаменовала собой очередной шаг на пути к тоталитаризму.

Список литературы

1. Большевистское руководство. Переписка. 1912–1927. Сборник документов / Составители: А. В. Квашонкин, О. В. Хлевнюк, Л. П. Кошелева, Л. А. Роговая. – М. : Российская политическая энциклопедия (РОССПЭН), 1996. – 423 с.
2. Архив Троцкого. Коммунистическая оппозиция в СССР. 1923–1927 гг. Т. 4. – М. : Терра, 1990.
3. Емельянов Ю. В. Сталин: Путь к власти. – М. : Вече, 2003. – 480 с.
4. Семеченко В. И. В трудных поисках истины: по страницам советской и зарубежной литературы о Л. Д. Троцком и «троцкизме». – Харьков : Основа, 1991. – 214 с.

Материал поступил в редакцию 26.04.2017
© Панин Е. Л., 2017