Теоретико-исторический анализ источников международного права. Роль международных судов в развитии международного права

Аннотация: В статье приводится анализ истории развития и современного состояния источников международного права. Обосновывается вывод об их эволюции, обусловленной процессом взаимодействия естественно-правовых и позитивно-правовых норм. Этот процесс протекает в национальном правопорядке усилиями законодательных органов, а в международном праве – судебных органов, в результате взаимодействия материальных и формальных источников права. Опираясь на теорию и примеры из практики, автор показывает роль международных судов в развитии международного права.

Выдающийся мыслитель России, профессор философии, социологии и политологии Александр Гельевич Дугин однажды в своей «Директиве» – «Смыслы истории» отметил: «Все логическое мышление и всякое мышление вообще обязательно строится вдоль оси – от начала к концу, от посылки к заключению» [1]. Тем самым А. Г. Дугин подтверждает важность истоков, начал, посылок бытия. Поэтому в любой сфере жизнедеятельности, будь то в науке и даже в проблеме особенную роль играют источники. В зависимости от предмета понятие источника раскрывается специфично. В сфере юриспруденции же огромное количество работ посвящены источникам права. Тем не менее, ни в международно-правовых нормах, ни в нормах национальных правовых систем, нет официальной дефиниции источника права. Причина этого явления многоаспектна. Даже среди общепризнанных специалистов в области международного права присутствует фрагментация при определении и трактовке сложных и неоднозначных понятий. Одни, в основу трактовки ставят естественно-правовую концепцию, другие – следуют основам школы позитивного права. Также сам термин «источник права» понимают в различных смыслах: материальном, социологическом, идеологическом [2, с. 4].

Ян Броунли в международном праве выделяет формальные и материальные источники права. К числу первых он относит те правовые процедуры и методы создания норм, которые имеют общее применение и юридически обязательны своим адресатам. По его мнению, «материальные источники служат доказательством существования норм, которые, если установлено их наличие, обладают статусом юридически обязательных общеприменимых норм» [3, с. 21]. Представляется, что материальные источники более близки к естественному праву. Так порождают позитивное право: природа бытия, божественный разум, человеческая природа. Гуго Гроций определяет естественное право как «предписание здравого разума». Он же характеризует естественное право, как что-то вечное и незыблимое. По его словам, даже «Бог, которому чужда неправда, не мог предписать чего-либо, противного этому праву» [4, с. 300]. Таким образом, Гроций естественное право отождествляет со Словом Божьим, что и есть греческий логос, само бытие. В свою очередь философская мысль Сократа учит нас следующему: 1. естественные и позитивные законы являются не взаимоисключающими, но способствуют утверждению одной и той же справедливости; 2. естественный закон сам по себе является проявлением справедливости, в то время как соответствие человеческого закона принципу справедливости еще необходимо доказывать [5, с. 400]. В труде Платона – «Законы», данная идея афинянина в том числе относится к соотношению естественного и позитивного права: «Есть два рода благ: одни человеческие, другие – божественные. Человеческие зависят от божественных» [6, с. 99]. Естественное право, по мнению Цицерона, коренится в человеческой природе и выражается в том, что «мы, по природе своей, склоны любить людей, а это и есть основа права» [7]. Дальше он справедливо отмечает: «Если бы права устанавливались повелениями народов, решениями первенствующих людей, приговорами судей, то существовало бы право разбойничать, право прелюбодействовать, право предъявлять подложные завещания, – если бы права эти могли получать одобрение голосованием или решением толпы» [7].

В российской доктрине формальные источники чаще всего именуются формой права, т. е. внешним выражением права. Поскольку, право внешне выражается по воле человека (короля, жреца, законодателя, суда), поэтому в античную эпоху такое право называлось человеческим или волеустановленным. Позднее эти названия были заменены термином «позитивное право». Профессор М. Н. Марченко перечисляет следующие виды формальных источников: «Правовые обычаи, нормативно-правовые акты государственных органов, правовые договоры, прецеденты» [8, с. 504]. Перечисленные источники во внутригосударственном и международном праве возникают из разных оснований. По словам Я. Броунли, если во внутригосударственном праве юридическая сила формальных источников исходит от принципа верховенства власти, то в международном праве действуют иные механизмы создания позитивных обязательств. Решения Международного суда, резолюции Генеральной Ассамблеи Организации Объединенных Наций (далее – ООН) и важные многосторонние договоры, не имеют для государств той общеобязательной силы, которой обладают акты парламента для населения Англии. Поэтому и сам термин «формальный источник» в праве народов не уместен. «В качестве заменителя и, возможно, эквивалента существует принцип, согласно которому общее согласие государств порождает нормы, имеющие общее применение» [3, с. 22].

Сегодня, как в доктрине, так и в международно-правовых договорах отсутствует полный и единообразный перечень всех источников международного права. Хотя и долгое время ориентиром считалась Статут Международного Суда ООН (далее – МС ООН), но многие современные специалисты считают его устаревшим. Статья 38 Статута МС ООН содержит те материальные и формальные источники, которые Суд применяет при разрешении межгосударственных споров. К материальным источникам можно отнести «общие принципы права, признанные цивилизованными нациями» [9]. На основании ч. 2 ст. 38 Статута МС ООН, Суд наделен правом с согласия сторон разрешать дело «ex aequo et bono», т. е. по справедливости. Хотя подобный способ разрешения спора еще ни разу не применялся, но теоретически данная норма позволяет Суду проявлять некое усмотрение, активизм, проявление собственного понимания естественного права и справедливости.

К формальным источникам можно отнести все остальные положения ст. 38 Статута МС ООН:

а) международные конвенции, как общие, так и специальные, устанавливающие правила, определенно признанные спорящими государствами;

b) международный обычай как доказательство всеобщей практики, признанной в качестве правовой нормы;

с) с оговоркой, указанной в статье 59, судебные решения и доктрины наиболее квалифицированных специалистов по публичному праву различных наций в качестве вспомогательного средства для определения правовых норм.

В отношении судебных решений в ст. 59 сделана важная оговорка: «Решение Суда обязательно лишь для участвующих в деле сторон и лишь по данному делу». Такая оговорка ставит под сомнение тезис о полноценности судебного прецедента в качестве источника международного права. Дело в том, что при написании Статута, его создатели учитывали следующую особенность международного права: поскольку основой урегулирования международно-правовых отношений является согласованная воля государств, поэтому и любое решение суда, чтобы стать источником, должно получить одобрение со стороны этих государств.

Источники международного права не представляют собой некое укоренившееся, неизменное явление. В реальности они эволюционируют, постоянно развиваются. Поскольку в международном сообществе отсутствует законодательный орган, международные суды в некоторых аспектах играют подобную роль. Как во внутригосударственном праве естественное право с помощью законотворческих органов трансформируется в позитивное, так и в международном праве Суды в процессе установления содержания обычая, истолкования, применяя общие принципы права, заполняют пробелы, развивают права. Это происходит в процессе взаимодействия естественно-правовых и позитивно-правовых норм. Важно отметить, что некоторые решения международных судов имеют такие правовые последствия как договорные нормы. Например, решением от 22 декабря 1986 г. Международный Суд ООН определил линию границы между государствами Буркина-Фасо и Мали. Возникает вопрос, в чем различие между договорными нормами, устанавливающими линию границы, и данным решением? По-видимому, лишь в механизме их создания. Правовые же последствия принятия этих актов идентичны.

В своем решении по делу «Права граждан США в Марокко» 1952 г. Международный суд установил, что консульская юрисдикция США в Марокко была ограничена спорами между американскими гражданами и что, соответственно, юрисдикция марокканских судов ограничивалась только в этих пределах. В дальнейшем суды Марокко при определении своей юрисдикции ссылались на решение Международного суда и отклоняли возражения против их компетенции, не соответствующие решению Международного суда. Но, для того, чтобы такие решения приобрели юридическую силу, они должны одобряться со стороны государств и не противоречить принципам международного права. В частности, МС ООН пользуется высоким авторитетом, в Суде работают высококвалифицированные специалисты в области международного права. Их аргументы и доводы предоставляют действительную ценность. Поэтому, как сам суд ООН, так и иные международные суды часто ссылаются на правовые позиции суда ООН. Тем самым образуется некий прецедент. Обычно под прецедентом принято считать «stare decisis» (буквально – стоять на решенном), подразумевающий обязательную силу ранее вынесенных судами решений. В международном праве же суды не связаны своими предыдущими решениями, но на практике редко от них отходят. Во многих решениях ссылки на существующие судебные прецеденты становятся также одним из важных аргументов обоснования судов, авторитет и значение которого едва ли уступает ссылке на текст международно-правовых договорных норм. По этой причине стороны спора, знающие, естественно, об этом, спорят о значении более ранних судебных решений для их конкретного дела, не меньше, чем о значении и содержании норм, как источника применимого к делу права. Например, в решении Коссей против Великобритании Европейский суд по правам человека, установив, что рассматриваемое им дело «по существу не было отлично» от принятого ранее решения по делу Риис против Великобритании, подробнейшим образом исследовал вопрос о том, следует ли ему отступать от сформулированных в нем выводов.

Однако утверждать, что международные суды выполняют нормотворческую функцию не совсем корректно. В Консультативном заключении о правомерности применения ядерного оружия от 8 июля 1996 г. МС ООН указал: «Конечно, Суд не может законодательствовать… Его задача состоит только в том, чтобы выполнить свою нормальную судебную функцию определения существования или отсутствия правовых принципов и норм, применимых к угрозе или использованию ядерного оружия. Утверждение, в соответствии с которым ответ на поставленный вопрос потребует от Суда законодательствовать, основано на предположении, что имеющийся «corpus juris» лишен необходимых норм в этой области. Суд не может согласиться с этим аргументам; он констатирует существующее право, а не законодательствует. Это так, даже если, констатируя и применяя право, Суд с необходимостью должен уточнять сферу его действия и иногда обозначить его эволюцию».

 

Список литературы

1. Дугин А. Г. Директива Дугина: Смыслы истории [Электронный ресурс]. – Режим доступа: https://tsargrad.tv/articles/aleksandr-dugin-istorija-jeto-prezhde-vsego-smysly_38085.
2. Луткова О. В. К вопросу о необходимости возрождения доктрины об источниках международного права // Международное публичное и частное право. – 2004. – № 5. – С. 3–8.
3. Броунли Я. Международное право. Книга первая / Под ред. и с вступительной статьей члена-корреспондента АН СССР Г. И. Тункина. – М. : Прогресс. – 1977. – 535 с.
4. Нерсесянц В. С. История политических и правовых учений. – М., 2004. – 944 с.
5. Буткевич О. В. У истоков международного права. – Санкт-Петербург : Юридический центр Пресс, 2008. – 500 с.
6. Платон. Сочинения в четырех томах. Том 3. Часть. 2. // Под общей редакцией А. Ф. Лосева, В. Ф. Асмуса. – СПб. : Изд-во С.-Петерб. ун-та «Изд-во Олега Абышко», 2007. – 731 с.
7. Цицерон М. Т. О законах. Книга I [Электронный ресурс]. – Режим доступа: http://ancientrome.ru/antlitr/t.htm?a=1414880001.
8. Марченко М. Н. Теория государства и права. – М. : Велби, Проспект, 2004. – 640 с.
9. Статут Международного суда ООН. Вступил в силу 24 октября 1945 года. Ст. 38. [Электронный ресурс]. – Режим доступа: http://www.un.org/ru/icj/statut.shtml#chap2.

 

Материал поступил в редакцию 23.06.2017
© Стамболцян С. А., 2017