Некоторые аспекты деятельности католических общин Крыма в составе Российской Империи

Аннотация: Автором проведен анализ различных аспектов деятельности католических общин Крыма в составе Российской империи; рассмотрены исторические закономерности и организация государственного регулирования конфессиональных отношений; отмечены особенности национального состава католических общин Крыма, а также причины их расширения в регионе.

В настоящее время особое значение для государства имеет религиозный фактор. Его влияние на разные сферы общественной и политической жизни является несомненным, в связи с чем представляется актуальным изучение исторического опыта конфессиональных отношений.

Цель исследования состоит в том, чтобы на основе анализа исторических источников и работ историков и краеведов комплексно осветить и обобщить сведения о государственно-церковных отношениях и условиях деятельности конфессии католиков на территории Крыма в составе Российской империи.

Методологическая основа исследования – универсальные научные принципы историзма, объективности, познания и всесторонности.

В изучении данной проблематики существенны научные труды В. Г. Тура, Ю. Н. Лаптева, М. А. Араджиони, Ш. Г. Манучарян и других.

Для Таврической губернии, основную часть которой составлял Крым, важнейшим фактором следует признать специфический этнический и (во взаимосвязи) конфессиональный состав. Так, по состоянию на 1803 г. население составляло около 188 тыс. жителей, среди которых иноверцев – 88,8 % (большинство – мусульмане, 80,5 %) [1, С. 10].

По мнению В. Г. Тура для России «расширение границ в XVIII–XIX вв. требовало не только формирования веротерпимости как мировоззрения в обществе, но и закрепления ее законодательно» [1, С. 9]. При этом действия царских властей в Крыму этот автор считает показательными.

Действительно, налаживание отношений с «иноверцами» являлось жизненно важным, поскольку от них зависела политическая ситуация в регионе.

Уже в Манифесте о принятии Крыма в состав России от 8 апреля 1783 г. при уверении царской «милости и благоволения» было указано и желание пользы новым подвластным народам «при соблюдении неприкосновенно целости их природной веры»[1].

Царский манифест от 30 октября 1794 г., рассматривавший различные вопросы раздела Великого княжества Литовского, его «благоустройства» и во «истинное благо жителей», дал католикам права на публичное вероисповедание и владение собственным имуществом. Как и для большинства иных конфессий, содержание священников было отнесено на счет казны, но при условии их присяги на верность и подданническое повиновение[2].

Католическую общину Крыма на момент его присоединения к России представляла только часть армян. Остальные представители католического сообщества появились в Крыму позже, когда приехали призванные царизмом переселенцы – немцы, австрийцы, а позже (по разным причинам) также поляки.

В 1803 г. в отношении всех новых немецких поселений южных губерний царь именным указом сообщает Одесскому градоначальнику Дюку де Ришелье: «Священники вами требуемые, католический и лютеранский, будут немедленно приисканы и к вам направлены»[3].

Ряд историков, в том числе польский историк Б. Кумор, указывают, что после серии польских восстаний 1830-1860 гг., поддержанных католической церковью, отношение к ней со стороны российских властей было крайне предвзятым [2]. Ш. М. Мурадасылова полагает, что государство лишь «частично подтверждало принцип веротерпимости при абсолютном главенстве православной веры» [3, С. 15]. Однако, отметим, что в 1847 г. все же была учреждена католическая Херсонская епархия, которая охватывала в числе нескольких прочих и Таврическую губернию. Открытие кафедры в Херсоне вызвало недовольство православного архиепископа Херсонского и Таврического Иннокентия, не желавшего усиления римо-католического влияния в регионе. Потому кафедру католического епископа перенесли в захолустный тогда Тирасполь, где вообще отсутствовал католический приход. Такое решение властей вряд ли можно назвать однозначно благожелательным, особенно на фоне всемерной помощи государства православной церкви. Потому неудивительно, что первый же Херсонский (Тираспольский) епископ Фердинанд Кан, назначенный в 1850 г., свою кафедру почти сразу перенес в Саратов, где проживали многочисленные немецкая и польская католические диаспоры [2, 4].

Устанавливались и иные правила, характеризующие отношение российского государства к католичеству. Так, католические монастыри не могли использовать земли, населенные крепостными иного вероисповедания, а священникам было запрещено пересылать за границу свои средства. В то же время, наравне с православными и мусульманами, римско-католические священнослужители получили широкие полномочия в судебных делах. Они могли рассматривать жалобы на духовных и светских лиц, решали имущественные споры между духовными лицами, а в отношении светских лиц – семейно-брачные и прочие вопросы. Если же дело выходило за рамки их полномочий, то оно передавалось в светский суд, где обязательно участвовал представитель католического духовенства [1, С. 15-16].

Армяно-католики Крыма прошли особенный путь. В 1778 г. они вместе с другими христианами вынуждены были уехать с полуострова [5, С. 486]. Однако уже в 1787 г. большинство вместе с прихожанами Армянской Апостольской церкви получило разрешение вернуться в Крым. Общая численность армян, которые в основном поселились в Карасубазаре, составила 796 человек, из них католиков 348. К 1800 г. численность армяно-католической общины этого города выросла до 1100 человек [6, С.116].

В 1802 году католиков-армян в районе Старого Крыма поддержал Указ царя «О дозволении католическому обществу водвориться в Крымском полуострове с дарованием ему некоторых для поселения его удобностей», который установил, что «…можно назначить обществу сих братьев в степной части Крыма до 10000 десятин земли удобнейшей, какая свободно найтиться может»[4].

Еще указом царицы 1783 г. в армянских селениях разрешалось создавать Армянский магистрат и «Римскаго закона Суды»[5]. Потому таковые были учреждены и в Карасубазаре, являясь органами самоуправления, которые во многом регламентировали деятельность общины. Уже в 1793 г. в городе построили деревянную католическую церковь, а в 1813 г. – каменный храм во имя Святого Георгия [1, С. 18]. Численность армян-католиков Карасубазара к концу XIX в. составляла уже около 11 тыс. человек [6, С. 116].

Правовые акты, регулирующие конфессиональные отношения входили в Свод Законов Российской Империи. В 1857 году в него (т. XI) были включены «Уставы духовных дел иностранных исповеданий». В них закреплялись основные нормы вероисповедной политики государства, изначально провозглашенные Основными государственными законами. Главенство православия было установлено и широко известно: «Первенствующая и господствующая вера в Российском государстве есть Христианская Православная Кафолическая восточного исповедания» [7, ст. 62]. Иные нормы указанного правового акта утверждали, что все подданные государства и иностранцы в нем пребывающие, не принадлежащие к православной церкви, «пользуются каждый повсеместно свободным отправлением их веры и богослужения по обрядам оной» [7, ст. 66].

В указанных условиях примечательна динамика изменения численности католического населения Крыма в составе Российской империи во взаимосвязи с его общим числом. В 1849 г. численность населения составляла около 340 тыс. человек (без учета военнослужащих) [8, С. 92-110], в том числе римо-католики (включая армян) – 0,6 % [8, С. 215-216]. На 1 января 1866 г. (ввиду массовой эмиграции татар) численность населения Крыма уменьшилась и составила около 225,5 тыс. человек [9, С. 270, 352], в том числе римо-католики (включая армяно-католиков) составляли уже 1,9 % [9, С. 356]. На 1897 г. общий процент католиков в Таврической губернии (включая Крым) вырос до 2,03 %.

Обобщая сказанное, нужно отметить, что имперское правительство проводило в Таврии достаточно гибкую этноконфессиональную политику. Российское законодательство предметно регламентировало религиозные отношения и статус этноконфессий. Священнослужители крупнейших общин, в том числе католической, находились на государственном обеспечении. Принцип свободы вероисповедания и осуществления культа соблюдался. Царские власти в Крыму проявляли религиозную толерантность, требуя от священнослужителей присягу на верность и осуществляли контроль за их деятельностью. В этих условиях католические общины Крыма действовали без каких-либо существенных ограничений и являлись неотъемлемой составной частью общей конфессиональной структуры общества, поддерживая традиции веротерпимости и вероуважения, сложившиеся на полуострове.

Список литературы

1. Тур В. Г. Религиозные общины иностранных вероисповеданий Крыма в правовом поле России первой половины XIX в. // Материалы к истории Причерноморья в Новое время: сб. науч. ст. / Научно-исследовательский центр истории и археологии Крыма Крымского фед. ун-та им. В. И. Вернадского. Симферополь, 2016. С. 7-25.
2. Кумор Б. Российский конкордат от 3 августа 1847 г. и создание Тираспольской епархии // Чаплинский Б. История церкви в России. СПб., 2000. С. 124-128.
3. Мурадасылова Ш. М. Государственно-церковные отношения в Российской империи в XIX в. (на примере Таврической губернии) // Россия в мировой истории, науке и культуре. / Сборник статей II Международной научно-практической конференции. Научно-исследовательский центр «АнтроВита». Челябинск, 2017. С. 10-17.
4. Лиценбергер O. A. Римско-католическая и Евангелически-лютеранская церковь в России: сравнительный анализ взаимоотношений с государством и обществом (XVIII – начало ХХ вв.): дис. … д-ра истор. наук. Саратов, 2005. 488 с.
5. Тур В. Г. Привилегии мусульман Таврической губернии (по архивным материалам XIX в.) // МАИЭТ. Симферополь, 2007. Вып. XIII. С. 502–522.
6. Памятная книга Таврической губернии, изданная Таврическим губернским статистическим комитетом. Симферополь, 1897. 208 с.
7. Свод Законов российской Империи в 16-ти т. 4-е изд. под ред. А. Ф. Волкова, Ю. Д. Филиппова. СПб. : изд. Товарищества «Общественная польза», 1904.
8. Военно-статистическое обозрение Российской империи. Том XI. Часть 2. Таврическая губерния. СПб., 1849. 298 с.
9. Памятная книга Таврической губернии, изданная Таврическим губернским статистическим комитетом. Симф., 1867. Вып. 1. 125 с.

 

Материал поступил в редакцию 04.06.2018
© Макаренко Г. И., 2018